8-я мистическая история: Античная история двух цивилизаций

Если люди или животные собрались и живут вместе, то их объединяет что-то общее, например, то, что вместе проще охотиться и защищаться. Однако есть особые основания для объединения, и тут уж кому как повезет. 

Степан Андреевич шел через оливковую рощу, срезая путь между двумя приморскими деревеньками. Он просто путешествовал в поисках впечатлений. Несмотря на жаркий день, в лесу было прохладно. Именно в лесу, потому как оливковые деревья здесь достигали огромного роста - метров семь или даже восемь. 

На ум приходили слова экскурсовода с каким-то старинным именем. Весь остров Корфу засажен оливковыми деревьями, и было это, по его словам, так. В какие-то далекие времена остров выкупили у кого-то венецианцы, в смысле предприниматели из Венеции. Оливковое масло было в цене, но производилось преимущественно на острове Крит. Так вот новые хозяева решили наладить производство и на этом острове, для чего обещали местным жителям вознаграждение за каждое вновь посаженное оливковое деревце. 

Жители в погоне за премией принялись сажать оливковые деревья, да так, что у венецианцев навряд ли нашлось бы столько денег в премиальном фонде, и они сделали вид, что пошутили. Нормальные люди разозлились бы, да и повыкорчевывали бы все, что посадили, но островитяне оказались незлобливыми людьми и только посмеялись над шуткой. 

С тех пор к оливковым деревьям у местных жителей сложилось особое отношение. Деревья вроде бы растут себе, но не так, как на землях производителей оливкового масла, окультуренно, а совершенно диким образом. За деревьями нет никакого ухода, ветки никто не обрезает и не подвязывает. Да и урожай собирается не руками, как в остальных местах - ведь там деревца небольшого роста, а самопадом, то есть собираются оливки, упавшие с деревьев. 

В прежние времена да и сейчас под деревьями расстилают сетки, чтобы удобнее было собирать плоды с земли. Экскурсовод даже пошутил на этот счет, что урожай оливок зависит от того, насколько ветреной была погода во время их сбора. Если ветры были сильными, то и урожай высокий. Такое отношение к труду вызвало у Степана Андреевича восхищение, восходящее к известной поговорке «Что Бог пошлет!» или вот еще одна - «На все воля божья». 

То ли казалось, то ли это было так на самом деле, но в оливковом лесу Степан Андреевич чувствовал себя необычайно комфортно. Его охватило какое-то физическое ощущение счастья, как если бы он выпил рюмку водки, но он был трезв. А может, оливковые деревья источают особый вид фитонцидов? Ведь именно оливковое масло добавляют в камедь, чтобы получить самый сильный вариант мирры, этого религиозного благовония. 

Тем не менее, секрет феномена оливкового масла, каким-то особым образом связанного с развитием античной цивилизации, именуемой древними греками Элладой, оставался непостижимым. Оливковое масло производилось в больших масштабах, но оно не могло иметь большого потребления, потому что не употребляется в пищу в больших количествах. Если заправить маслом традиционный греческий салат, то масла понадобится всего две-три столовых ложки. 

Кому, зачем и в каких случаях еще нужно масло, чтобы стать основой торговли? Может... Смелая догадка осенила Степана Андреевича, ходко шагавшего по оливковому лесу. Светильники! Вместо того, чтобы с заходом Солнца лечь спать, прильнув к теплому боку жены, греки зажигали светильники, заправленные оливковым маслом, и искали, чем бы занять дополнительное время жизни. Посудите сами. В светлое время суток все люди работают, а в темное - спят, и если темное нерабочее время дать людям свет, то они будут разговаривать, петь, играть на музыкальных инструментах, сочинять и читать стихи, писать и читать книжки. 

Греческая цивилизация начала отсчет с тридцатого века до новой эры, а это значит, что более семиста шестидесяти тысяч вечеров они занимались чем-то, определенно развивающим их. Вот тебе и оливковое масло! Степан Андреевич воодушевился ходом мыслей и зашагал еще веселее. 

Кстати, о вечерних занятиях. Известно, что греки применили слоговую систему записи речи в ее письменном варианте. Это было несложно, и не требовало долгого обучения грамоте, что сделало образование по-настоящему демократичным и массовым. Правда, писать на покрытых воском деревянных дощечках было не так удобно, как на бумаге. Однако пергамент и папирус тоже использовались, хотя и стоили дорого. 

Степан Андреевич ступал по тропинке, пролегающей через оливковый лес, и продолжал рассуждать о роли оливкового масла в судьбе цивилизации. Что-то такое очень знакомое будто вертелось на кончике языка, но никак не формулировалось в мысль. Оливковое масло не использовалось в больших количествах, но производилось в больших. Парадокс... Куда-то же оно должно было деваться... Археологи нашли - откопали в земле и обнаружили в море среди останков потонувших морских судов глиняные сосуды для хранения и перевозки оливкового масла. 

Масло производится, хранится и перевозится..., но не используется никуда, кроме как для медицинских растираний, сжигания в лампадах и как деликатесная приправа к еде. Да это же аналог денег! Вернее... Своего золота на Балканском полуострове не было. Серебра было немного. Много было меди и железа. Первые деньги были железными прутками типа карандашей в магазинах «ИКЕА». Шесть штук, зажатых в ладонь составляли драхму. Медные монетки назывались халк и лепта. Золотые были редкостью и попадали в Элладу в ходе торговых операций. Из золота делали электры - монеты из сплава золота и серебра. 

Так вот о деньгах. Деньги ничего не стоят, если участники торгового обмена не договорятся об их стоимости. Однако всегда должен оставаться общий знаменатель, с которым можно сравнивать и которым можно измерять ценность денег. А может, таким общим знаменателем было... оливковое масло? Вот его и хранили, и перевозили, и продавали, и покупали, как ценный предмет стабильной стоимости. А для облегчения мелких торговых операций, например, на базаре, использовались монеты. Другого в голову Степану Андреевичу не приходило, но он был рад и этому, просто коротая время пути приятным занятием - размышлениями. 

Аристотель называл оливковое масло жидким золотом... Степан Андреевич посчитал, что исследования закончены успешно, и переключил внимание на то, что окружало его по пути. Тропинка. Огромные оливковые деревья с толстыми узловатыми стволами. Солнце почти не проникает сквозь густую сетку узеньких листочков, и внизу царит полумрак. Не такой, конечно, как в еловом лесу...

Новый виток размышлений охватил Степана Андреевича. Как же он забыл одну замечательную поговорку о деревьях, раскрывающую особую их суть: «В сосновом лесу молиться, в березовом веселиться, в еловом повеситься». Разные деревья по-разному влияют на человека, а может, разные деревья строят разные отношения с людьми. Друиды что-то знали об этом. Они считали деревья не просто живыми существами, а еще и разумными. 

В идеях друидов может быть больше правды, чем кажется на первый взгляд. Клетки головного мозга во всем своем колоссальном множестве образуют разум и личность. Клетки деревьев тоже многочисленны. А за долгую жизнь дерева между клеткам образуется очень большое число связей. Ведь и человек, чем старше, тем мудрее. 

Продолжительность жизни оливкового дерева поразительно долгая - от пятиста лет до полутора тысяч. Где-то есть, и об этом говорил на днях экскурсовод со старинным именем, несколько деревьев - ровесников Иисуса Христа. Они до сих пор плодоносят. Может секрет культа оливкового дерева и оливкового масла именно в этом? И Степан Андреевич вновь удовлетворился ходом мысленных исследований на ходу. 

Вдруг он увидел удивительное - чуть в стороне от тропинки росло оливковое дерево, подтверждающее слова экскурсовода о долгой жизни этих деревьев. Толстый узловатый ствол обхвата в три-четыре, будто скрученный из жгутов. Мощные сучья и раскидистая крона. В стволе дупло в рост человека. 

Испытывая мальчишеское любопытство, Степан Андреевич приблизился к дереву, с восхищением осмотрел, обошел по кругу, заглянув в дупло. Решившись, он шагнул в дупло, и...

Не успел он повернуться вокруг себя ко входу-выходу из дупла, как услышал какой-то странный поскрипывающий шелест. Он обернулся и испытал ужас - дупло быстро, на глазах затягивалось извивами стволовых жгутов, превращаясь в подобие решетки. 

Жгуты плотно стянулись и движение их прекратилось. Степан Андреевич оказался в ловушке, похожей на клетку. Паника охватила его. Канцелярский нож, который он носил всегда с собой явно не поможет. Кричать? По этой тропинке редко кто ходит. Что вообще происходит? Он попытался руками раздвинуть жгуты ствола. Бесполезно! 

Становилось душно. Внутренности дерева испаряли тяжелый масляный запах. В глазах его померкло. Ему показалось, что стены ствола дерева сжимаются внутрь и он сейчас погибнет, будучи раздавленным. Почти на грани потери сознания он услышал голос. Вернее, в его голове стали возникать картины. Явно не его авторства. Он просто никогда не видел такого мира ни вокруг себя, ни в кино, ни читал ни в какой из книг об этом. 

Через некоторое время картины все же оформились в какие-то слова, звучавшие в его голове. «Это слуховые галлюцинации. Я умираю!», - с отчаянием подумал Степан Андреевич. Слова же оформлялись в чей-то голос. 

• А ты занятный!, - в голосе звучала ирония. - Вон сколько версий придумал о деревьях. 
• Кто это?, - вскрикнул Степан Андреевич, но его голос прозвучал глухо в тесном пространстве дупла. 
• Просто послушай, если уж попал сюда, - продолжил голос. - Есть много миров, и каждый мир сложен из разных частей. Мир животных, мир каждого вида животных, мир человека, есть океанский мир и морской, даже в небольшом водоеме есть свой мирок. Дождевые черви под землей имеют свой мир. Мхи, лишайники, грибы - это тоже миры. Ты согласишься, что каждый муравейник в лесу - это целый мир. Растения тоже имеют свои миры. Ты сейчас в мире оливковых деревьев. Все эти миры связаны друг с другом, влияют друг на друга, обмениваются информацией, материей, энергией. Все эти миры в разной степени разумны. 

Когда-то давно мир оливковых деревьев вступил в отношения с миром людей. Некоторые жрецы были буквально переводчиками в этих отношениях. Мы помогали людям, люди помогали нам. Люди сделали наш мир огромным, выращивая оливковые деревья и заботясь о них. Мы помогали людям продвигая среди других людей идеи о пользе оливкового масла и его высокой ценности - для светильников, для здоровья, для религиозных обрядов, для торговли. В некотором смысле можно сказать, что наши цивилизация развивались параллельно, помогая развиваться друг другу. Посвященные знают об этом. Остальным знать не обязательно - найдутся люди, которые захотят проверить это самым жестоким образом... 

Ну что ж. Ты побывал в гостях. Узнал о нас. Не обижайся за то, что удержали тебя, и возможно, напугали. Ты свободен. 

Жгуты огромного ствола вновь пришли в движение, раздвигаясь в прежнее дупло. 

Степан Андреевич очнулся и обнаружил себя, прислонившимся к стволу большого оливкового дерева с огромным дуплом. Наверное, он присел отдохнуть и уснул. Кажется, он даже видел какой-то странный и даже страшный сон. Он с трудом вспомнил, что шел из одной деревни в другую, и вспомнив, продолжил путь. 

Степан Андреевич все никак не мог вспомнить то, о чем он думал, пока шел. Что-то смутно вертелось в голове, как утренний сон, воспоминания о котором уже развеялись, но осталось впечатление. Степан Андреевич испытывал впечатление, словно прикоснулся к какой-то важной тайне, правда, он не мог вспомнить, к какой именно. 

Оливковый лес закончился, и он вышел к деревне. Первым на единственной деревенской улочке ему попалась лавка, в которой продавали мыло ручной работы, мочалки на веревочках, какие-то бутылочки и флаконы. 

Хозяин магазина - улыбчивый старик, определенно скучающий здесь на отшибе от хожих туристических троп, явно обрадовался посетителю. 

- Калиспера!, - приветствовал он Степана Андреевича. 
- Здравствуйте!, - ответил старик. 
- О! Русский!, - старик поднял брови. - Добро пожаловать! Не желаете ли бутылочку прекрасного оливкового масла холодного отжима? 
- Из этого леса?, - пошутил Степан Андреевич. 

Старик изменился в лице и пристально вгляделся в лицо Степану Андреевичу, и его это смутило. - Ты был в лесу?, - с волнением в голосе спросил старик. 
- Ну, был. Прошел насквозь, - Степан Андреевич не понимал причин смены настроения старика. 
- И ничего тебя не удивило?, - допытывался старик. 
- Лес как лес... - пожал плечами Степан Андреевич. 
- Ну, ладно!, - кажется, успокоился старик. - Масло берешь?
- Беру...

В нашем мире есть много интересного. А интерес - это поиск полезного. Ищите и... 

17 сентября 2014 года. 

Остров Корфу. Греция.