(воскресная сказка)
В небе висело жаркое марево, какое только возможно на рубеже последнего весеннего месяца в предверии первого летнего. Ожидающие своего своего автобуса на остановке повесили в воздухе изнемогающее от жары раздражение. Заходить в тень навеса не захотелось - слишком высокая концентрация человеческих эмоций.
Петров остался на солнцепеке, опершись на свою старческую трость. Рядом с ним стояли трое - видимо, студенты. Они говорили на незнакомом языке. Петров не угадал на каком, как ни прислушивался. Не важно!
И действительно не важно, на каком языке говорят люди. Петров задумался об этом. Он любил задумываться над, казалось бы, простыми вещами, и часто, как он считал, ему открывались совершенно необычные аспекты...
Аспекты? Петров поймал себя на том, что размышляет, как лекцию читает. В свои пятьдесят он был пенсионером и работал профессором в одном из московских вузов, где учил взрослых уже людей, считающих, что первого высшего образования студенческой юности им недостаточно.
Невольно прислушиваясь к незнакомому языку трех студентов, Петров вспомнил свой давний спор с преподавателями иностранных языков. Возможно, нагоняя на себя пущей важности или поднимая цены на репетиторство, они настаивают, что к обучению языкам люди должны иметь предрасположенность. Петров же в споре задавал вопрос о том, почему этот неспособный к... положим, китайскому языку студент, мастерски владеет русским? Ведь языки - всего лишь способы перевода мыслей в знаки, а мысли у людей одинаковы, вне зависимости от языков.
Одно было для профессора Петрова непреложным - для распространения знаний, для просвещения людей нужно говорить с ними на их языках. Вот, предположим, есть у кого-то какая-то идея, важная для человека и человечества. Чтобы распространить эту идею сейчас, особых усилий не требуется: опубликовал в Интернете, заплатил за рекламу, перевел автоматическими переводчиками на все языки мира и...
Нет! Так не получится! Преподавательский опыт Петрова был однозначен - без передачи знаний от человека человеку ничего не получится или получится плохо. Уж кто-кто, а студенты совершенно не способны учиться по книгам. Вот потому-то до сих пор в ходу лекции... Совсем как в истории с Сократом, гулявшим по улицам Афин в окружении учеников. Да и во всех историях учителей.
Вот и получается: если хочешь, чтобы твои знания распространились по миру, особенно, если уверен, что в них, в этих знаниях спасение людей, необходимо знать языки.
Петров, отвлекшись от мыслей, вновь прислушался к иноязычному щебету студентов. Ему не миг показалось, что они перешли на русский, но нет - показалось. И все же, он только что слышал, как парни обсуждали какую-то знакомую девицу, причем, в довольно фривольном тоне. Показалось!
Что поделаешь - весна, похоже, действовала и на старика. Петров окинул взглядом автобусную остановку, обнаружил нескольких смело одетых девиц, молодящихся зрелых женщин, но не обнаружил в себе ничего похожего на интерес и удовлетворенно хмыкнул. Старость! Всему свое время! Показалось!
Парни, казалось, продолжали обсуждать достоинства и недостатки своей знакомой со скабрезными ухмылками. Петров осуждающе покачал головой, чем обратил не себя внимание одного из студентов.
Тем временем, наконец-то, подошел автобус. Судя по всему, пассажирами он набьется битком. Возле дверей Петров оказался вместе со студентами и рассчитывал, что юноши уступят дорогу старику, но нет. Один из них ловко прошмыгнул в салон перед Петровым, обернулся к товарищам и громко сказал:
- Совсем старики обнаглели! Лезут и лезут!
Это должно было стать шуткой, но так открыто, при людях... Однако никто из слышавших не возмутился явной грубости молодого человека в адрес пожилого.
- И последние станут первыми!, - не удержался съязвить Петров.
Юноша изменился в лице и, пролепетав «Шолом!», сбежал вниз, чтобы под руку подсадить Петрова на первую ступеньку. Двое его товарищей тоже поздоровались.
Слава Богу, нашлось место и для Петрова. А может, так действует его старческая трость, оповещая о немощи. Петров устроился на сиденье, а студенты снова оказались рядом с профессором. Казалось, что они намерены к нему обратиться. И точно...
- Откуда вы знаете древнеарамейский?, - с удивленным выражением лица спросил один из студентов.
- Это просто поговорка такая, - улыбнулся в ответ Петров.
Теперь юноши являли собой образец уважительности и почтения.
- Вы иудей?, - смущаясь, спросил другой студент.
- С чего вы взяли?, - недоуменно переспросил Петров.
- Но ведь вы сейчас с нами на иврите разговариваете!, - вступил в разговор третий.
- Вам показалось!, - решил ответить шуткой на шутку Петров и зачем-то добавил, - И я не пьян.
Автобус остановился. Петров поспешил к выходу. Зазвенели колокола местной церквушки, что рядом с остановкой. Из церковных ворот выходили люди. Петров догадался, что сегодня какой-то праздник. В церкви всегда какие-нибудь праздники по воскресеньям.
Любопытства ради Петров подошел к доске объявлений на воротах и прочел: «Праздник Святой Троицы. Пятидесятница». Вот оно что! Петров перекрестился на крест и двинулся к дому - стоящей недалеко десятиэтажке. Молодая листва берез казалась по-особенному ярко-зеленой.
Петров шел и размышлял. Если нужно распространить важные знания, одного знатока многих языков недостаточно. Куда как лучше найти таких последователей, которые знают языки и помогут в распространении знаний. А те, в свою очередь, найдут других последователей, чтобы разносить знания дальше - в пространстве и времени. И так будет повторяться, чтобы знания, не иссякли, не пропали, не потеряли своей сути. Для того и нужны ученики, чтобы продолжить дело учителя.
Петров одобрительно кивнул, принимая выводы своих рассуждений, и чуть прихрамывая, продолжил путь. За ним настороженно следовала троица студентов.
Старик показался им странным, а может, он просто чуть пьян. Все, что происходило, казалось, наполнено знаками и символизмом - старик, говорящий на древнеарамейском и понимающий иврит, православная церковь, колокольный звон. Может, и правда, есть что-то в учении Иисуса из Назарета, что так влечет людей?
Редкие волосы на макушке старика светились в солнечных лучах, как язычки пламени...
Сергей Александрович Русаков.
31 мая 2015 года.
Москва.
Комментариев нет:
Отправить комментарий