Пятая скорость

Пятая скорость

Герман Анатольевич дал по тормозам и снизил скорость до нормальной. На это ушла почти минута. Такие длинные паузы в разговоре редко кому нравятся, и чтобы как-то снизить ожидаемый дискомфорт и даже раздражение, он крикнул на ходу:

• Что ты сказал, сынок?
• Зачем. Ты. Закрываешь. Теплицы. На ночь?, - отделяя слово от слова, громко повторил свой вопрос сын Альберт.

Так и есть - Герман Анатольевич снова показался тугоухим тугодумом. С этим нужно что-то делать. Приходится переспрашивать, снижая скорость. Или уж не разгоняться? Нет! Кто знает, сколько времени отпущено ему на исследования? Задачу нужно решить. Не только найти решение, но и успеть как-то распространить, донести до людей.

Вот уже какое-то, пожалуй, довольно продолжительное время, может, год, Герман Анатольевич решает одну важную задачу - ищет, как научить взрослых детей успевать за своими старыми родителями. Собственно, у задачи этой, как у палки, два конца. Старики, не знают о себе, не умеют справиться с тем, что дарит им старость - высокая скорость мысли. Пытаются как-то самостоятельно что-нибудь такое придумать, но часто получается смешно, старики выглядят жалкими или, наоборот, кажется, что они жестоко издеваются над своими детьми.

Другое дело - Герман Анатольевич. Он - ученый. Ученый на пенсии. Он будет искать - выдвигать гипотезы и проверять их экспериментами. Ведь не зря же люди обретают эту удивительную способность мыслить - буквально, полет мысли. Пожалуй, это, без краснобайства, Божий дар. Вот только как быть с высокой скоростью, если молодежь такая… Ме-длен-на-я-я-я!

• Папа!, - снова послышался голос сына, уже с явным нажимом. - Закрывать. Или. Нет. Теплицы. На ночь?

Если вам случалось, стоя у открытого окна вагона поезда, проезжать мимо железнодорожного переезда, то вы помните, дребезг звонка, который появляется внезапно и тут же, сбавляя громкость и снижая тональность, пропадает в бескрайней степи. Скорость есть скорость. Хорошо, что не успел пока разогнаться в своих мыслях - легче тормозить.

• Теплицы!, - повторил Герман Анатольевич первое услышанное слово. - Теплицы - от слова “Тепло”...

Наконец-то он  сложил простую логику и выкрутился из опасной ситуации - опасной тем, что у сына есть все основания, по крайней мере, внешние, чтобы посчитать отца дураком.

• Для того и строят теплицы, чтобы поддерживать тепло в них, - дальше пошло уже легче, хотя речь… Какая же она медленная - наша речь! - И если ночью холодно, то закрыть теплицу означает, сохранить в ней тепло. Это очень важно...

Альберт махнул рукой, придавая этому жесту смысл безнадежности, и пошел к сараю - нужно было посмотреть, есть ли там лейки, потому что ему предстоит не только закрывать теплицы на ночь, но и поливать перед этим огурцы и помидоры в них. Он сам разберется, что и как делать. Спрашивать отца бесполезно.

Герман Анатольевич собирался уехать с дачи на пару дней к своим родителям - бабушке и дедушке Альберта, который, в свою очередь,  воспользовался случаем пожить на дачном приволье за обещание закрывать теплицы на ночь и поливать то, что в них. Уладив договоренности с сыном, Герман Анатольевич, помчал свой автомобиль по маршруту Москва - Рязань.

Старики на машинах и любят ездить, и не любят одновременно. С одной стороны можно разогнаться до скорости, хоть как-то соответствующей скорости мысли, а не тащиться за тихоходами бытовых дел. С другой… Вот Германа Анатольевича обогнал на ревущем выхлопными трубами кабриолете какой-то юнец. Несложно просчитать, что через семь-восемь километров он вылетит на встречку, испугается и притрется к фуре - вон той, что исчезла за пригорком и разгоняется с горы.

Нельзя сказать, что старики обладают какой-то мистической способностью, но легко просчитывают возможные варианты, опуская при этом этапы расчетов, чтобы потом выбрать наиболее вероятный и расстроиться, что это фатальный для кого-то вариант. Ну, или наоборот, выигрыш.

Кстати, такая способность рассчитывать варианты, складывая комбинации из доступной информации, особенно из незаметных молодежи мелочей, породила у стариков некоторые забавные увлечения. Вот, например, одни любят смотреть футбол лишь потому, что заранее знают итоговый счет, но наслаждаются наблюдением того, как это складывается по их предсказанию. Другие в качестве предмета расчетов выбирают сериалы, но не для того, чтобы предсказать их ход - это слишком просто, а для того, чтобы догадаться о настроении автора сценария в день, когда он торопливо написал очередную серию. Бывает, что угадывают и семейные неурядицы, и алкогольные возлияния, и разногласия с режиссером.

Молодежь это злит, но многие старики любят пристать с навязчивой, раздражающей просьбой дать им попробовать того, что едят их дети, отхлебнуть из чашки, понюхать из стакана. Недалекие психологи считают это старческой озабоченностью по поводу еды - дескать, боятся, что дети бросят их, и они умрут с голоду. Нет, конечно же! Наблюдательность и математическая изощренность подсчетов позволяют фактически определять состав еды и напитков, но не на уровне химической формулы, а на уровне сравнения с образцами веществ в памяти, а в ней накопилась огромная база данных… Дети не должны есть отраву!

Герман Анатольевич “притопил”. В его случае разгоняться до двухсот - не проблема, он-то легко справляется с управлением автомобилем в режиме, которые, кстати, находится в пределах расчетного, но это пугает других участников дорожного движения. Ему вслед зазвучали гудки клаксонов. Испуганно-раздраженные. Кстати, знаете, как ведет себя звук клаксона, когда обгоняешь водителя, его испустившего? Точно также, как звук старого металлического звонка на железнодорожном переезде, когда…

Мысль скользнула на параллель. Герман Анатольевич лишь отметил этот финт. Старики легко запараллеливают течение мысли. Разве это сложно? Наоборот, удобно! Можно перескакивать на любое ответвление мысли, если вдруг захочется это сделать или почувствуется что-то важное. В аналогии в железнодорожным переездом Герману Анатольевичу что-то такое почувствовалось. Бывает. Бывает и со стариками. Что? Чувство недосягаемого, когда приближаешься к границе… Ну, например, скорости света, и задумываешься, а есть ли что-то за этим пределом? Не пошутил ли старик Энштейн над другими стариками?...

Пролетев мимо трех офигевших, наверное,  видеорегистраторов, Герман Анатольевич догнал, наконец-то того самого юнца на кабриолете. Выбрав наилучший вариант, он легонько коснулся своим передним бампером его заднего, поколдовал с педалями газ-тормоз-сцепление (Да! Старик ездил на “механике”! Что поделаешь? Привычка!), зацепил кабриолет и стал тормозить оба автомобиля, приводя мальца в “тихий ужас”. Потом также поколдовал с педалями, отцепился и обогнав кабриолет, умчался по Рязанскому шоссе, с удовлетворением наблюдая, как переполненный адреналинами паренек скатывается на обочину, чтобы прийти в себя.

Знаком ли вам чувство спасения человека от смерти? Герман Анатольевич один раз не успел спасти, и теперь, наверное, слишком обостренно реагировал на каждую ситуацию, грозящую человеку смертью. Того случая не вернуть. Да и оправдания на стороне совести - война есть война, но Герман Анатольевич, фронтовик современных войн, так и не смог простить себя за тот случай.

Ну, вот! Здрасьте-не-ждали! С обочины выкатился колобок в лимонном жилете - гаишник. С полосатой палкой наперевес. Власти нужно подчиняться. Подчеркнуто вежливо и нарочито медленно Герман Анатольевич скатился на обочину. Подумал - не прокатиться ли еще пару десятков метров, чтобы мент размял свои ножки, ковыляя к его машине, но пожалел… Нет! Не пожалел. Затеял еще одну игру.

Гаишник крутанул правой рукой, изображая сокращенный вариант козыряния, и буркнул свою мантру:

• Инспктр-гибэдд-сержнт-васлв!

Только “Харе Кришна!” не добавил. Герман Анатольевич вышел из машины и застыл. Застыл, значит, замер, обездвижился, превратился в каменное изваяние, одетое в джинсы и рубашку. Мент отреагировал немедленно - остановился, как вкопанный, будто налетел на каменное препятствие. Он растерялся - пред ним был человек и… человека пред ним не было. Ни единой живой реакции. Не то, чтобы привычного “Командир! Какие проблемы? Давай порешаем мирно и разойдемся!”, а непривычно другой. Кто это? Ужас охватил гаишника, по глубокой ложбинке позвоночника водопадом хлынул пот.

Герман Анатольевич ожил, повел головой в сторону потока машин, и гаишник, как привязанный нитками, повторил это движение, обернувшись к привычной картине бегущего на него автотранспорта. Это спасло его от наваждения. Он смело бросился наперерез какой-то фуре, боясь только одного - оглянуться назад на того странного человека, от которого веяло таким… Благо, когда осмелев, он все же посмотрел на то самое место, там никого уже не было.

Умение это никак не связано со старостью. Герман Анатольевич приобрел его еще довольно молодым от тех, кто учил его профессии. Однако феномены старости, похоже, усилили эффект.

Странно, но никому не приходит в голову или, по крайней мере, не осознается такая простая истина - человек, который на протяжении всей своей жизни демонстрирует нарастающие по экспоненте показатели своих способностей, вне всякой логики признается другими, еще не доросшими до высоких уровней людьми стареющим, дряхлеющим, угасающим. Ну, где здесь логика? Разве коньяк скисается после пяти лет выдержки?

Да! Следует признать, что самих стариков их феноменальные способности, обретаемые в старости радуют невсегда. Некоторые так и не могут вынести разрыв со своими детьми, которые не успевают за своими родителями. Смешно, но иногда кажется, что притвориться сумасшедшим оправдает тебя в глазах твоих детей. Упёртные старики настойчиво продолжают пытаться быть полезными… Полезными? Вы можете представить себе полезность… Ну, скажем, того, кто знает “прикуп”? Старики знают, но им не верят. Разница скоростей…

Герман Анатольевич собрал достаточно данных о поведении стариков. Чаще от сверстников, которые часто жалуются на своих старых родителей. Таким образом удалось собрать довольно полный перечень… рисунков, что ли, поведения, того, как старики пытаются согласовать свои новые скорости, свой новый мир со старым миром - миром низких скоростей. Драматизм, заслуживающий своих шекспиров - там ведь тоже “проблема отцов и детей”.

Он ехал к экспертам, ехал, как на урок, и волновался, как школьник. Вы догадались к кому? Ну, конечно, к своим родителям! Своим старым добрым родителям, которых он еще “не догоняет”, и которые щадят его, опускаясь до его низких, по сравнению с ними, скоростей. Мама и папа. Школьные учителя на пенсии. Что может быть лучше этого совпадения, стечения обстоятельств, когда тебе, профессору на пенсии не хватает ума, чтобы постичь, “объять необъятное”? Вот оно приближение к границе скорости света!

Когда-то в детстве отец Герман Анатольевича в кругу своих сверстников произнес слова, которые запомнились тогда еще дошкольнику на всю жизнь: “Чем старше я становился, тем умнее становился мой отец!”.  Смысл дошел не сразу. Но дошел…

Сергей Александрович Русаков.

28 августа 2016 года.

Городок Плёс, Приволжского района, Ивановской области, чья-то квартирка, снятая на три дня моей поездки с родителями на родину мамы…